Господь избрал словесное описание смерти, поскольку именно через слово человеку предоставляется возможность самому синтезировать и прожить глубинное понимание этой неизбежной участи. Словесное повествование не диктует готовый, внешне сформированный образ, а побуждает внутренний труд воображения и осмысления, что может сделать восприятие этого перехода более многогранным и личностно насыщенным. Другими словами, слово позволяет индивиду, посредством активного внутреннего переживания и синтеза представлений, глубже проникнуть в суть явления смерти, а не просто наблюдать за внешним проявлением, которое может оказаться менее выразительным и не способствовать столь глубокому осмыслению.
Рассматривая приведённые цитаты, можно сказать, что в данных текстах высшие силы воспринимаются не столько как вмешивающиеся в каждодневные мельчайшие моменты, сколько как устроившие порядок, в рамках которого страдание является неотъемлемой частью существования. С одной стороны, человеческие мучения и страдания описываются как необходимость познания добра и зла, как неотъемлемая часть жизни в этом трёхмерном мире. Так, в одном из текстов (source: 1186_5925.txt) говорится:
При анализе представленных источников нет прямого указания или описания того, как славянские боги относились к неарийским детям именно в период завоеваний. Наиболее близким к теме является описание ритуала жертвоприношения, зафиксированное Львом Диаконом, в котором говорится о замуровывании ребенка в основании городской крепости в качестве «строительной жертвы» богам. Этот эпизод иллюстрирует, что в рамках языческого культа жертвоприношения детям придавалось ритуальное значение, однако автор не делает различия между детьми разных этнических групп, в частности, не упоминается неарийские дети.
В данном случае смысл стиха (в контексте ближайших стихов) можно интерпретировать так: в общении с Богом не требуется прибегать к излишней многословности или показной внешности, поскольку Бог уже знает наши истинные нужды и желания. Это призыв к искренности и сдержанности в молитве, когда главное не внешняя форма, а внутреннее состояние сердца, открытого для Бога. То есть, современному верующему следует направлять усилия на установление личных и глубоко личных отношений с Богом, где слова выступают лишь символом искреннего общения, а не средством для получения видимой награды или признания окружающих.
