Насколько оправдана критика в адрес тех, кто занимается внешним анализ
Критика в адрес тех, кто ограничивается внешним анализом, может считаться оправданной лишь в той мере, насколько она подчёркивает ограниченность подхода, лишённого глубокого понимания внутреннего содержания произведения. С одной стороны, внешний анализ обладает своей научной функцией: он основывается на тщательном соблюдении исторической истины и объективном воспроизводстве наблюдаемого, как подчёркивается в следующем высказывании:"Критика есть функция научная, а наука обязательно служит одной только истине. Она должна воспроизводить исследуемого писателя только таким, каким он известен в действительности, не прибавляя ничего от себя, но и не изъемля, и не откидывая в сторону ни одной черты, заведомо принадлежавшей писателю и подмеченной предшественниками критикующего. Только этими условиями: строгою заботливостью об исторической истине, отсутствием сочинительства, воздержанием от произвольного фантазирования и намеренного прикрашивания своего сюжета, — отличается критика как научная функция от свободного поэтического творчества." (source: ссылка txt)С другой стороны, литература требует передачи не только застывшей внешней формы, но и глубинных эмоциональных и субъективных переживаний, которые могут быть вне зоны ограниченного внешнего анализа. Как отмечается далее:"Нельзя никак согласиться с этим взглядом: великие произведения по содержанию своему, так сказать, бездонны и каждому последующему веку приходится сказать о них свое слово. Субъективная критика предлагается г. Мережковским, по–видимому, как новость. Он советует делать следующее: брать живую душу писателя, своеобразную, никогда не повторяющуюся форму ее бытия, изобразить потом действие этой души на ум, сердце и волю, на всю внутреннюю жизнь критика как представителя известного поколения и вникнуть в то, как понимает критик личность писателя. Всякая достойная своего названия критика передает читателю произведение обдуманное и прочувствованное критиком, значит, — передает читателю эмоцию самого критика и, таким образом, она не может не быть субъективною. В наш век критика, притом постепенно совершенствуясь, сделалась в высокой степени психологическою." (source: ссылка txt)Эта цитата подчёркивает, что истинное понимание произведения требует проникновения в его внутреннее содержание, то есть умения чувствовать и переживать те тонкости, которые не всегда доступны при анализе исключительно внешних форм. При этом необходимо отметить, что даже внешняя критика нередко опирается на психологические подходы, дающие возможность увидеть за формальными элементами произведения живое художественное чутьё. Это выражено в следующем замечании:"Поэтому и автор не чужд иногда некоторого, вполне уместного критико-эстетического догматизма. Психологические основы играют здесь, конечно, первенствующую роль, но чувствуется за ними живое художественное чутье, приводящее к тем или иным выводам. Так, например, отступление в «Дворянском гнезде», посвященное прошлому Лаврецкого и истории его рода, он называет слишком большим. Эта оценка архитектуры романа, очевидно, покоится на понятии некоторой внешней симметрии, обязательной для художественного произведения. В нашей литературе, где законченность внешней формы заставляет желать многого даже у первостепенных мастеров, такие указания более чем уместны. Критика, не заменяющая анализа игрой воображения, но не ограничивающаяся научным, объективным исследованием и открытая настроениям писателя, психологическая, потому что душевные процессы в писателе и в его созданиях исчерпывают содержание произведения; историческая по преимуществу, потому что только im Werden, в процессе создания познается сущность явления." (source: ссылка txt)Таким образом, можно заключить, что критика, сосредоточенная исключительно на внешних аспектах анализа, имеет свои оправданные причины с точки зрения объективности и научной строгости. Однако она становится недостаточной, если не способна в дальнейшем перейти к исследованию внутреннего содержания, которое позволяет глубже понять замысел автора и эмоциональную силу произведения. Если же специалисты, занимающиеся внешним анализом, в будущем расширят своё внимание и включат исследование внутреннего содержания, то прежняя критика может показаться преждевременной и не вполне адекватной.Подытоживая, критика в адрес внешнего анализа оправдана в контексте требований к полноте и эмоциональной насыщенности понимания произведения, однако следует учитывать, что внешняя методология является важной отправной точкой, которая может эволюционировать в более глубокий анализ внутреннего содержания.Supporting citation(s):"Критика есть функция научная, а наука обязательно служит одной только истине. Она должна воспроизводить исследуемого писателя только таким, каким он известен в действительности, не прибавляя ничего от себя, но и не изъемля, и не откидывая в сторону ни одной черты, заведомо принадлежавшей писателю и подмеченной предшественниками критикующего. Только этими условиями: строгою заботливостью об исторической истине, отсутствием сочинительства, воздержанием от произвольного фантазирования и намеренного прикрашивания своего сюжета, — отличается критика как научная функция от свободного поэтического творчества." (source: ссылка txt)"Нельзя никак согласиться с этим взглядом: великие произведения по содержанию своему, так сказать, бездонны и каждому последующему веку приходится сказать о них свое слово. Субъективная критика предлагается г. Мережковским, по–видимому, как новость. Он советует делать следующее: брать живую душу писателя, своеобразную, никогда не повторяющуюся форму ее бытия, изобразить потом действие этой души на ум, сердце и волю, на всю внутреннюю жизнь критика как представителя известного поколения и вникнуть в то, как понимает критик личность писателя. Всякая достойная своего названия критика передает читателю произведение обдуманное и прочувствованное критиком, значит, — передает читателю эмоцию самого критика и, таким образом, она не может не быть субъективною. В наш век критика, притом постепенно совершенствуясь, сделалась в высокой степени психологическою." (source: ссылка txt)"Поэтому и автор не чужд иногда некоторого, вполне уместного критико-эстетического догматизма. Психологические основы играют здесь, конечно, первенствующую роль, но чувствуется за ними живое художественное чутье, приводящее к тем или иным выводам. Так, например, отступление в «Дворянском гнезде», посвященное прошлому Лаврецкого и истории его рода, он называет слишком большим. Эта оценка архитектуры романа, очевидно, покоится на понятии некоторой внешней симметрии, обязательной для художественного произведения. В нашей литературе, где законченность внешней формы заставляет желать многого даже у первостепенных мастеров, такие указания более чем уместны. Критика, не заменяющая анализа игрой воображения, но не ограничивающаяся научным, объективным исследованием и открытая настроениям писателя, психологическая, потому что душевные процессы в писателе и в его созданиях исчерпывают содержание произведения; историческая по преимуществу, потому что только im Werden, в процессе создания познается сущность явления." (source: ссылка txt)